Георгий Иванов писал о нем: "Блок был человек исключительной душевной чистоты. Он и низость - исключающие друг друга понятия... Блок родился с "ободранной кожей", с болезненной чувствительностью к несправедливости, страданию, злу. В противовес "страшному миру" с его "мирской чепухой" он с юности создал мечту о революции-избавлении и поверил в нее как в реальность...". И утверждал, что "Блок понял ошибку "Двенадцати" и ужаснулся ее непоправимости.. Он умер от "Двенадцати", как другие умирают от воспаления легких или от разрыва сердца".
Гумилев, который не был другом Блоку, и тот говорил о нем: "Если бы прилетели к нам марсиане и нужно было был показать им человека, я бы только его и показал - вот, мол, что такое человек".
Горький сказал как-то, что после одного случая Блок стал ему "близким и понятным". Горький в ресторане "Пекарь" встретил однажды барышню с Невского (проще говоря - проститутку). И она рассказала Горькому, что однажды в первом часу ночи, в слякоть, на углу Итальянской улицы к ней подошел прилично одетый , красивый, с гордым лицом человек. Пригласил ее в комнаты для свиданий на Караванной улице. "Иду я, разговариваю",- вспоминала проститутка, - а он - молчит, и мне было неприятно даже, необыкновенно как-то, я не люблю невежливых. Пришли, я попросила чаю; позвонил он, а слуга - не идет. Тогда он сам пошел, а я так, знаете, устала, озябла и уснула, сидя на диване. Потом вдруг проснулась, вижу: он сидит напротив, облокотясь на стол и смотрит на меня так строго - ужасные глаза! "Ах, извините, говорю, я сейчас разденусь". А он улыбнулся вежливо: "Не надо, не беспокойтесь". Пересел на диван ко мне, посадил на колени и, гладя волосы: "Ну подремлите еще". И представьте, я опять заснула - скандал! ОТкрою глаза, улыбнусь, и он улыбнется. Кажется, я даже и совсем спала, когда он встряхнул меня осторожно и сказал: "Ну прощайте, мне надо идти". И кладет на стол 25 рублей. "Послушайте, говорю, как же это?" А он засмеялся тихонько, пожал руку и - даже поцеловал. А когда я уходила, слуга говорит: "Знаешь, кто с тобой был? Блок, поэт - смотри!" И показал мне портрет в журнале".